Плач Иеремии — поэтический реквием по разрушенному Иерусалиму и пленению иудейского народа. Это книга-страдание, книга, кричащая к Богу. О том, что скрывает в себе этот текст, как он отозвался в мировой истории и культуре и почему к Плачу Иеремии так важно обращаться христианам сегодня, — в новом материале «Фомы».
«Я исцелю вашу непокорность»
В 586 году до Р. Х. Иерусалим пал. Пал после отчаянного сопротивления вавилонским армиям, на третий год ожесточенной осады. Нескончаемая вереница иудеев, гремя медными цепями, медленно двигалась прочь от разрушенного города: их вели в языческий плен, в далекий Вавилон.
Страшная тишина разлилась по всему Иерусалиму. На Храмовой горе одиноко возвышались руины когда-то величественного Иерусалимского храма — главной святыни иудейского народа. Те немногие, кто остались в живых и не попали в плен, бесцельно бродили между городскими развалинами.
Среди них был один человек, которому, возможно, было тяжелее всего. Ведь он, зная, что именно таким будет конец Иудейского царства, не смог ничего изменить. За много лет до случившегося Бог открыл пророку Иеремии, какое наказание ждет иудеев за то, что они отступили от Него. Возвратитесь, мятежные дети: Я исцелю вашу непокорность (Иер 3:22), — говорил он на улицах и площадях города соотечественникам, передавая слова Бога. Но никто не слушал его.
Теперь же, когда все свершилось, пророку оставалось только одно — оплакать судьбу своего народа. Трагическая песнь, написанная праведником среди разрушенного Иерусалима — Плач Иеремии, — один из самых пронзительных и скорбных текстов Ветхого Завета.
Начало гибели
Катастрофа назревала уже давно. После славной эпохи правления Давида и Соломона, в 930 году до Р. Х., единое Израильское царство раскололось: десять колен (то есть родов или племен) Израилевых вошли в Северно-Израильское царство, а два оставшихся – в Южное, Иудейское — в Дом Давидов, как его еще называли, — со столицей в Иерусалиме. Уже в 722 году Израиль канул в небытие: ассирийский правитель Саргон II огнем и мечом прошелся по всем городам Севера, а оставшихся в живых насильно переселил в свое царство. Иудейское государство чудом тогда сумело отбиться, хотя и было вынуждено регулярно выплачивать ассирийцам дань.
Однако, как оказалось, главная угроза таилась не за крепостными стенами, а внутри самого иудейского общества.
Царь и придворные, а вместе с ними и почти весь народ, с каждым годом неуклонно соскальзывали к языческим культам того времени. Образы божеств, которые, казалось, готовы были удовлетворить все мыслимые земные потребности человека, крепко завладели умами иудеев.
Фундаментальная основа существования Иудейского царства и общества — хранение единобожия и праведная жизнь перед лицом Создателя — все более расшатывалась и дряхлела.
Великих пророков, посылаемых Богом и изобличавших пороки и преступления царей, священников и народа, не слышали. Их призывы к покаянию и грозные предсказания о надвигающейся катастрофе терялись за всеобщим очарованием «осязаемыми» и «сговорчивыми» божками. Общественное разложение незаметно подтачивало царство. И даже короткий период реставрации монотеизма (то есть единобожия) во время правления праведного царя Иосии (648–609) существенно на ситуацию не повлиял. Появление новой сверхдержавы у границы Иудейского царства завершило этот трагический процесс, поставив евреев на краю гибели.
«Не пощадил ни юноши, ни девицы, ни старика, ни глубокого старца»
В конце VII века до Р. Х. наступила эпоха небывалого взлета Вавилонского царства. Одолев и подчинив себе великую Ассирию, халдеи (так в Библии назывались вавилоняне) развернули широкую экспансию в Северо-Западной Месопотамии. В считанные годы эти территории оказались под контролем разрастающегося царства. Энергичный вавилонский правитель Навуходоносор II (630–562) бросил вызов даже самому египетскому фараону: в нескольких сражениях он сокрушил его армии, вплотную подступив к реке Евфрат и дельте Нила. Страшная тень нависла и над Иудеей.
Первое поражение случилось в декабре 598 года. Тогда сравнительно небольшие вавилонские отряды вошли в Иерусалим, забрали часть священных храмовых сосудов и увели в Вавилон около 3000 иудеев. Вторая волна депортации случилась через год: тогда царство насильственно покинуло свыше 15 000 человек.
Оставленный Навуходоносором править в Иерусалиме
Седекия (младший сын царя Иосии) какое-то время оставался лояльным Вавилону, и пророк Иеремия неоднократно призывал его и дальше оставаться в мире с Навуходоносором. Однако под нажимом со стороны патриотически настроенных придворных — среди них были и лжепророки, которые предсказывали царю якобы скорое падение Вавилона, уверяя, что союзные армии Египта окажут поддержку, — Седекия поднял восстание, а праведник-«пораженец» оказался в темнице.
Навуходоносор отреагировал мгновенно. Египетский фараон, как нашептывали царю придворные самопровозглашенные пророки, помочь гибнущему царству не сумел: халдеи разбили его войска. После продолжительной осады Иерусалим был уничтожен, а храм, который являлся средоточием всей религиозной жизни богоизбранного народа, — разрушен.
И убивал их юношей мечом в доме святыни их, и не пощадил ни юноши, ни девицы, ни старика, ни глубокого старца (2 Пар 36:17), — говорится в древней хронике. Современные археологи обнаружили следы чудовищных разрушений в соответствующем тому времени археологическом слое.
Седекия, попытавшийся сбежать из пылающего города, был схвачен и приведен в стан Навуходоносора. Перед тем как последнего царя Иудеи ослепили, он, связанный по рукам и ногам, видел, как воины по приказу языческого правителя поочередно убивали его детей — одного за другим.
Так свершились страшные слова, сказанные Богом Иеремии: За грехи, которыми вы согрешили пред Богом, будете отведены пленниками в Вавилон Навуходоносором, царем Вавилонским (Посл Иер 1:2). Случившееся было не столько политической, сколько сакральной катастрофой: уничтожение единственного храма для иудейского народа означало полное прекращение религиозной жизни. Ведь жертвоприношения могли приноситься только в доме Божьем, теперь лежащем в руинах.
«Обнови дни наши»
«Ветхий̆ Завет, — пишет Сергей Аверинцев, — это книга, в которой̆ никто не стыдится страдать и кричать о своей̆ боли. Никакой̆ плач в греческой̆ трагедии не знает таких телесных, таких “чревных” образов и метафор страдания: у человека в груди тает сердце и выливается в его утробу, его кости сотрясены, и плоть прилипает к кости. Это конкретнейшая телесность родовых мук и смертных мук, пахнущая кровью, потом и слезами, телесность обид унижаемой̆ плоти; вспомним “наготу срама” пленников и будущих рабов, о которой̆ говорит Михей (один из пророков. – Прим. ред.)». Боль и раскаяние в Плаче Иеремии действительно «чувствуются», «ощущаются» повсюду — от структуры текста, до «кричащих» внутри него образов и метафор.
Сама форма книги имитирует традиционные древние погребальные причитания. Подобные скорбные тексты были хорошо известны уже в месопотамской литературной традиции. Однако текст Иеремии, при всех его внешних стилистических и образных перекличках с ней, все же имеет существенное отличие. Пророк, в отличие от языческих авторов, которые лишь сетуют на чрезмерную суровость к ним богов, не ведая об их мотивах, знает, за что Бог покарал свой народ. Вся книга Плача пронизана постоянным покаянным чувством и осознанием справедливости Божьего наказания: мы отпали и упорствовали; Ты не пощадил. Ты покрыл Себя гневом и преследовал нас, умерщвлял, не щадил (Плач 3:42–43).
https://foma.ru/sovershil-gospod-gnev-svoy-izlil-yarost-gneva-svoego.html
(Продолжение в следующем выпуске)
